У меня к тебе десять лет разговоров и двадцать часов претензий.
В общем, чуть меньше, чем осталось дожить до заслуженной пенсии,
если не случится вдруг инфаркта, рака простаты и паралича,
если раньше не забальзамируют, как фараона Ильича.
Давай сядем друг напротив друга, поговорим, если получится.
Поезд отходит от станции Древний Рим, ты моя попутчица.
Едут центурионы, раненные на Рейне и гладиаторы,
воры, плебеи, крестьяне, рабы со шлюхами, их кураторы.
Тянут слоны Сципиона на новых конопляных тросах вагоны
по сжатым богами в теснинах аппенинских дорог перегонам.
Когда ты успела превратиться из девушки в тень римской матроны
в просторной тунике и кожаных сандалиях из-под Анконы?
Когда ты успела забыть вечные клятвы великим Юпитером
и выйти замуж за старого плешивого римского мытаря?
А ты читала все сводки с фронта и что Цезарь перешёл Рубикон?
Ждала ночью у Колизея, когда вечный город сжигал Нерон?
Подавала нож Марку Юнию Бруту, вытирая дымную кровь?
Ты молчишь и делаешь вид, что тебя интересует римский пейзаж
и переживаешь, как бы гунны Аттилы не спиздили твой багаж.
Диван, чемодан, саквояж, картонку и маленькую собачонку,
а также старого плешивого мытаря и его ребёнка.
У меня к тебе десять лет разговоров и пара-тройка претензий.
В прошлом. Ты стала матроной. Но также пахнешь цветами гортензий.
Дортмунд, 27.04.2020
