Блядь, все эти муки творчества.
Бессонные ночи и потом сонливые дни.
Всё происходит из одиночества,
после того, как цирк погасит огни,
слон снимает маску белого клоуна,
слёгшего с расстройством желудка.
Обезьяны читают книгу о движении Броуна
и философа Иммануила Канта о рассудке.
Акробатка бинтует гимнасту руки,
похожие сосудами на вздувшуюся дельту Нила.
Блядь, все происходит от скуки
и, немного, от амфетаминов.
Блядь, если решишь выйти в окно,
открытое настежь, как душа психиатра,
не забудь, что на стене зависло ружьё,
и оно выстрелит по законам военного времени. И театра.
И обязательно попадёт в тебя,
в твою обожжённую спину.
Дырки в размер эсэсесеровского рубля.
Залепишь их пластилином,
чтобы не опозориться перед прессой.
У творческих личностей своя стезя —
Париж, блядь, стоит последней мессы —
от лезвия можно, от выстрела в спину нельзя.
Блядь, а внизу уже ожидают, сощурив глаза:
клоун с расстройством желудка, львица из зоопарка Ташкента по имени Фирюза,
беременная болонка шпрехшталмейстера, проститутка,
акробатка, закончившая бинтовать руки
гимнасту, стоящему на голове,
фокусник, который все ещё должен штуку,
одолженную у тебя в январе.
Они поспорили, глядя на муки творчества,
на точное время твоего выхода из окна.
Они всё знают о твоём одиночестве
и купили, блядь, на поминки полтора литра водки и три бутылки вина.