Бессонница шумит полночным ветром.
Так монотонно и тоскливо так,
Как будто шляпу с ветхим старым фетром
Отбросил прохудившийся чердак
И через окна, ставни, трубы, уши
Свистит мне пролетающий ноябрь
Топя в воде остатки бывшей суши
И клёнов убирая киноварь.
Подушка расползлась кривым сугробом,
Помята ночью, уличная бля#ь,
Которой не жалеть, не ставить пробы,
Но тошно и противно обнимать.
На прикроватной тумбе плачут книги,
В машине привезённые, с собой.
Они там спорят и плетут интриги,
И хвалятся сюжетом и судьбой.
Налейте снега, больше, два стакана.
И залпом вниз, в желудок, до конца.
Пять тридцать, утро, спать, похоже, рано.
Мне с ним не жить, да и не пить с лица.