Когда города закроют
и в них прорастут леса.
По крыши, по самые кровли,
под самые небеса.
В летки отворённых окон
влетят на постой скворцы
и гнезда совьют, как кокон,
и станут опять певцы —
их будет так ясно слышно —
забытые голоса,
что ты понимаешь — лишний
и ты, и твоя попса.
Машины твои, харлеи,
бульдозеры и дома,
награды твои, трофеи,
что сводят тебя с ума.
Дороги сползут в кюветы,
ведущие в никуда —
к остаткам Мадрида к лету,
в Америку никогда.
Из праха вернёмся к праху
и прорастём в вербу.
А всё остальное страхи.
Забыл бы, да не могу.