Париж. Десятый. Ветер сносит крышу.
У Эйфеля в глазу соринкой дождь.
И плачет в Гран Пале Лотрек, неслышно —
к Эль Греко люди — графу острый нож.
Афиши сняты — маски у героев.
Под утро, третьим актом выходных,
Париж не спит, французским матом кроет
всех выпивших — и местных и чужих.
Последний час остался до рассвета.
На Пляс Мадлен, в квадрате фонарей,
как призрак, похоронная карета,
в ней кучером покойный маршал Ней.