Они познакомились в Вене. Собственно говоря, не в Вене, а в венском аэропорту. Даже уже не в здании терминала, а в самолёте. У Ильи в Вене была короткая пересадка на пути из Кёльна в Киев, куда он летел на выходные, на день рождения товарища. Когда он пришёл на нужный ему выход, посадка уже началась. В рукаве она оказалась впереди него. Маленького роста, между 1.55 и 1.60, в зимней меховой куртке «Fendi», с пакетами из дьюти-фри, она разговаривала по телефону, зажав трубку между правым плечом и ухом.
Илья не видел её лицо, но слышал разговор по телефону. «Нет, папа, я больше через Вену не полечу. Да, тут хорошие магазины в дьюти-фри, но они, в основном, для мужчин. Нет, себе ничего не купила. Только маме и малому. Хорошо. Позвоню из Киева. Да, меня Лена встречает. Побуду неделю у неё, а потом к маме, в Донецк». На вид ей было лет пятнадцать.
В самолёте они оказались в одном ряду. Она у окна, он у прохода. У неё оказалось очень тонкое, красивое, ещё практически детское, лицо. Удивительно светлые, почти прозрачные глаза, не очень гармонировавшие с тёмными волосами, смотрели на него пристально, как ему показалось, с лёгкой улыбкой.
— А почему Вы не садитесь? — спросила она у Ильи, стоящего у своего места.
— Я жду, пока придёт пассажир на место «Е», — ответил он.
— Никто не придёт, садитесь, я точно знаю.
Он сел. Действительно, никто не пришёл. Самолёт взлетел. До Киева было около полутора часов лёту, и Илья собирался поспать.
— А Вы откуда летите? — спросила она.
— Из Кёльна. А ты?
— А я из Лондона. Я там учусь. А вы мне можете рассказать о жизни в Германии? Мне интересно. Можно, я пересяду на соседнее место, так будет удобнее разговаривать. Меня зовут Лиза.
Он, 41-летний мужчина, с, мягко говоря, избыточным весом, только что вышедший из пятнадцатилетнего брака, уже отвык от таких явных попыток флирта. Кроме того, его очень смущал её «подростковый» возраст. Он что-то рассказывал ей о Германии, чувствуя, что она исподтишка рассматривает его. Вдруг, без всякого перехода Лиза сказала, даже как-то не задавая вопрос, а утвердительно:
— А Вы не женаты.
Илья удивленно посмотрел на неё.
— А с чего это ты так решила?
— Мы, женщины, такие вещи чувствуем.
— Это кто здесь женщина? – не очень вежливо спросил он.
— Я! Мне три месяца назад исполнилось восемнадцать лет. Так что, ты не прав, — перешла она на «ты». — Могу показать паспорт.
И показала греческий паспорт. Ей, действительно, было восемнадцать лет и родилась она в Донецке. Да, и рост 154 см.
Весь полёт они проговорили. Она рассказывала об отце, жившем в Салониках, о том, что у него очень крупный бизнес, новая семья и у неё двое сводных братьев-близнецов по этой линии. Отцу было 38 лет. «Младше меня», – машинально подумал он. Маме, оставшейся в Донецке и второй раз вышедшей замуж за «дядю Володю», было 37. И там тоже сводный брат. Что учится в Лондонской школе экономики, уже на втором курсе, и летит к маме на рождественские каникулы, но сначала будет в Киеве, у 35-летней тётки, сестры отца, которая недавно переехала из Донецка, вслед за мужем, старше её лет на двадцать, назначенным на большую должность в налоговую. К концу полёта она уговорила его дать ей номер телефона, польстив его самолюбию. Просто спросила, умеет ли он писать СМС, и, получив утвердительный ответ, сказала, что её отец нет, а Илья же старше, и сказала, что напишет ему. В аэропорту её прямо от самолёта забрали автобусом зала официальных делегаций, а его из бизнес-терминала. Они наскоро попрощались, при этом она встала на цыпочки и подставила ему щёку. Илье ничего не оставалось, как наклониться и «клюнуть» её поцелуем.
Первое сообщение он получил ещё по дороге из аэропорта. Она написала, что хотела бы пообедать с ним. Он ответил, что в субботу не может, так как обедает с родителями, а вечером идёт на день рождения.
— Хорошо, — написала она.
Мы договоримся на воскресенье. Илья ответил, что не против, прекрасно зная, что у него в 15.35 обратный самолёт на Вену и никакого обеда не будет. В ответ она написала: «Целую!»
Утром в субботу он пошёл в свой любимый музей русского искусства. Там он три часа ходил по его залам со скрипящим, рассохшимся паркетом, помнящем ещё шаги самого Терещенко, подолгу останавливаясь возле картин Маковского и Сарьяна. Она не писала. Но Илья особенно и не ждал, посмеиваясь тихонько над собой и искренне считая, что она его разыграла, записав его в список побед. И сейчас рассказывает о нём своим малолетним подружкам.
Она написала в пять, когда Илья уже сидел за столом в ресторане. Людей за праздничным столом было человек двадцать. Почти всех он знал. Поэтому многие обратили внимание, что он ведёт с кем-то оживленную переписку. Именинник начал его расспрашивать и, получив ответ с именем и фамилией, и городом проживания Лизы отреагировал резко:
— Ты что, дурак? Я её папу знал. Тебя зароют прямо на месте, там, где поймают!
Это только раззадорило его. А переписка была интенсивной. Лиза требовала исполнения обещания и обед. Когда он написал, что это невозможно из-за отлёта, она потребовала завтрак. Илья предложил «Феллини». Лиза согласилась, сказав, что, когда папа в Киеве, он всегда ест там с друзьями. Но сейчас его в Киеве нет. «Это неплохо», — подумал Илья.
Утром, в 10.00 он забрал её прямо из парикмахерской. С макияжем и причёской она выглядела старше. На все лет семнадцать. По дороге она рассказала ему, что тётка над ней смеялась и сказала ей, что, судя по Лизиным приготовлениям, у неё «новый мужик».
Это его немного покоробило. В ресторане он чувствовал себя не в своей тарелке, сказывалась разница в весе, росте и возрасте. Они заказали завтрак. Дабы не смущать официанта и, пытаясь как-то избежать его недоуменных взглядов, он называл Лизу в его присутствии «Доця».
Она вытерпела минут пять и предупредила: «Ещё раз, и увидишь, что я сделаю!» Через две минуты, отвечая на какой-то вопрос официанта он опять назвал её так. Лиза, не пропустив ни секунды, сказала в присутствии официанта: «Доця? А когда ты меня сегодня ночью трахал вдоль и поперёк, ты меня своей сукой называл!» Он думал, что провалится сквозь землю. Впрочем, у официанта был такой же вид. Официант немедленно ретировался, а он ждал, что сейчас по вызову персонала приедет милиция и его арестуют за растление малолетней. Но не ушёл, остался завтракать. Она привлекала его. А Лиза как ни в чём не бывало продолжала говорить, рассказывать о тётке, её муже, воре из налоговой, о Лондоне. Через полтора часа он отвёз её домой и уехал в аэропорт.
Переписка с его отлётом не прекратилась. К ней добавились звонки.
На Новый год он приехал в Карловы Вары к родителям. Празднование в ресторане было дорогим и скучным. Если бы не смс и звонки из Донецка. Он даже поговорил с её мамой, взявшей трубку. Судя по разговору, она знала о его существовании. Лиза предложила ему приехать в Лондон на пару дней, на следующей неделе, просто погулять.
— Я покажу тебе город. Я же уже почти полтора года там.
Он согласился, но предупредил, что о близких отношениях не может быть и речи.
— Конечно, — ответила она.
В середине января он прилетел в Лондон. В отель на набережной Темзы, рядом с Уайтхоллом, он добрался около 11 вечера. Несмотря на их договор о встрече утром, Лиза ждала его в холле гостиницы. Они поздоровались, и она спросила: «Ты привёз то, что я просила?» Она заказывала какой-то шампунь из Германии, которого не было в Англии. Шампунь лежал в его чемодане.
— Давай поднимемся и я заберу, а то завтра даже не будет чем помыть голову. Всё закончилось.
Они поднялись в номер. В лифте она молчала. В комнате он извинился. Ему, после дороги, нужно было в туалет. Когда он вышел, она лежала, раздевшись, на его кровати, поверх одеяла и смотрела прямо ему в глаза.
— Мы же договаривались, — сказал он.
Лиза, не отводя глаз, спокойно сказала ему:
— Да ложись уже!
Он лёг.
Ночью он спал плохо. Ворочался, вставал, подходил к окну и смотрел на ночную реку. Ругал себя за слабость. Она спала тихо и глубоко. «Совсем ещё ребёнок. У нас 23 года разницы». Илья заснул часа в четыре. В восемь Лиза разбудила его. Она сидела голой, в позе лотоса и смотрела на него.
— Вставай, пропустим завтрак.
Они быстро собрались. Оказалось, что у неё все было с собой — и косметика, и бельё, свежая футболка и джинсы.
Они спустились на завтрак. Он опять почувствовал себя неловко. Ему казалось, что все на них смотрят. Причём, на него с осуждением, а на Лизу с жалостью. Они сели за свободный стол и оказались в центре внимания гостей отеля. И если, большинство из них, просто посмотрели на них и деликатно опустили глаза, то компания немцев, с трудом представлявшая, что кто-то из странной парочки, говорящей с официантом по-английски, а между собой по-русски, может ещё понимать и говорить по-немецки, начала обсуждать Илью и Лизу сразу же:
— Посмотрите на эту русскую свинью. Если у них есть деньги, они думают, что им всё позволено. Покупают себе несовершеннолетних, живут в пятизвездочных гостиницах. Свиньи.
Илья не выдержал и сказал на немецком:
— Это кто тут возмущается? Немцы? Изобретатели понятия «группенсекс», или авторы самой тупой порнухи в мире? Оправдываться я перед вами не собираюсь, но с трудом могу себе представить, что мне разрешили бы привести в отель этого класса несовершеннолетнюю шлюху.
Немцы быстро собрались и ушли из ресторана. Илья выдохнул. Он понял, что этот спич, в первую очередь, был важен для него самого. Он сам себя успокаивал и уговаривал.
Три дня они провели вместе в Лондоне. Лиза таскала его по городу, в музеи. Под видом отца, заставив расписаться в книге посетителей, привела его в общежитие школы экономики, где она жила в восьмиметровой комнате с общими, для четырехкомнатного блока, кухней и туалетом. Они ходили по магазинам, где Илья покупал ей дорогие и недорогие вещи, косметику и книги. Вечером они возвращались в его гостиницу и ложились в постель. Им было хорошо вместе, но он искренне не понимал, что её в нём интересует, что притягивает.
Однажды ночью она начала рассказывать о своих подружках, с которыми вместе училась. Многие из них были из таких же обеспеченных семей, где у отцов были новые жёны и дети, а у мам новые мужья – «дяди Володи». Лиза рассказала ему, что некоторые из подружек спят со своими отчимами за определённые блага и сытую жизнь – сумки, карманные деньги, украшения. И что это, в общем, обычная история.
Вот тогда Илья понял, что Лиза ищет в нём то, чего ей не хватало в семье. Отца, его заботу. И любовь. И отсутствие угрозы от отчима. В понедельник он улетел домой. А в пятницу она прилетела к нему. Илья приехал встречать её в аэропорт. На вопрос знакомого русского таксиста «Кого он встречает?» Илья объяснил ему, что встречает дочь своего товарища, прилетающую из Лондона. Ему все ещё было не по себе, когда их видели вместе.
Их отношения длились уже почти три месяца. Илья рассказал о Лизе своей маме. Мама ответила, что о таких отношениях надо серьёзно подумать. Что Лиза слишком молода для него — 23 года разницы. Что он должен думать о будущем, когда ему будет шестьдесят, а ей всего тридцать семь. А когда ему будет семьдесят, то ей только сорок семь. Илья это понимал, но они продолжали встречаться. Раз в две недели она прилетала к нему, через неделю Илья летел к ней. В середине марта она позвонила и сказала, что в Лондон прилетал её отец. Лиза рассказала ему о своих отношениях с Ильей, сказав, правда, что ему 35 лет. По её словам, отец тяжело вздохнул и сказал: «Знакомь».
На пасхальные каникулы они всей семьёй собирались в Майами и Илью звали с собой. Илья сказал Лизе, что напрасно она обманула отца, и он поедет с ними только при одном условии: она должна сказать отцу, сколько лет Илье на самом деле. Лиза расплакалась и ответила, что отец ее убьёт и бросила трубку. Он звонил ей три дня. Она не отвечала. Через неделю она позвонила и сказала, что беременна. Илья не поверил. Но не сказал ей об этом. Он сказал: «Прилетай, у меня товарищ очень хороший гинеколог. Будешь у него наблюдаться».
Лиза не прилетела. Через неделю она улетела в Майами. Из Майами она звонила ему один раз. Сказала, что у неё все хорошо, купается в море с близнецами и ест много рыбы. После вопроса Ильи о беременности положила трубку. Илья позвонил ей ещё дней через десять, когда, по его расчётам, она должна была уже вернуться из штатов. Разговора не получилось. Лиза сказала, что у неё нет времени, надо сдавать экзамены и она перезвонит через неделю. Звонков больше не было.
Через год, в мае, Илья был со своей будущей женой в Лондоне. В один из дней они пришли в «Харви Николс». Илья сидел в кресле и наблюдал за Ириной, примеряющей обувь, когда заметил Лизу. Она тоже увидела его и подошла. Он встал.
— Привет! — сказала она.
— Здравствуй, Лиза, — ответил он. — Как дела?
— Вот, сдала сегодня последний экзамен, пришла купить себе подарок.
— Ну, поздравляю.
— А у тебя как?
— Всё хорошо, приехал со своей девушкой погулять.
Она обернулась, безошибочно нашла взглядом Ирину и сказала:
— Хорошая. А на сколько младше тебя?
— На шестнадцать лет.
Лиза повернулась к нему и сказала:
— Прости меня за ту глупость. Я не знала, как тебя удержать. Я и отцу это сказала, и возраст твой. Он меня тут же, в Майами, к врачу, конечно, никакой беременности, потом экзамены и на всё лето «закрыл» в Салониках. Очень хотел тебя разыскать, но я выпросила, чтобы не искал. Вот и всё. А в Лондоне я последние дни. Закончила. Теперь к нему, в Салоники, работать в холдинге. Он теперь меня далеко не отпускает. После истории с тобой проснулась отцовская любовь.
Она попрощалась и пошла дальше через бесконечные отделы магазина. Ирина спросила его, с кем он разговаривал.
— Какая-то девочка, услышала, что говорю по телефону на русском и спросила откуда я.
— И всё?
— И всё! — ответил Илья.