У меня остались от времени осколки стекла и кучка песка.
У нашего рода-племени за спиной всегда горе, а в глазах тоска.
Мы соблюдали заповеди и собирали камни, а они сгорели в печах,
писали непонятными буквами и раздували вечно холодный очаг.
Рвались куда-то, говорили, что к звёздам, и вглядывались в пустоту
и постоянно чувствовали запах крови и железный привкус во рту.
И даже сейчас, когда нас не больше, чем семьдесят лет назад,
нам говорят, что не было нашей боли и зачем нам менять расклад
тот, где мы соблюдали заповеди и сгорели в кострах и печах.
Мы ничего и никому не забыли. Да будет так.