I.
«Алмазный мой венец»
Слова Марины Мнишек из черновиков А.С. Пушкина к «Борису Годунову»
В поэму строка не вошла.
Киевское время шесть часов восемь минут.
В этот час Мазепа уходил за Прут,
Скоропадский садился в вагон.
Янукович вызывал ОМОН.
«Алло! Кто говорит? Слон!
Это из Межигирья,
у меня здесь золотые гири
и такой же батон.
И звери со всех сторон.
Но срочно надо в Ростов.
Я уже всё собрал и готов!
Приезжайте за мной.
Пока я живой!»
Киевское время шесть часов тринадцать минут.
Где-то ещё спят, где-то уже пьют
за здоровье и упокой.
Хорошо, что не по мне и не по одной.
Хорошо, что идёт снег.
Имя ему имярек.
Зачем давать тому,
кого не станет к утру.
Водой в воду.
По закону природы.
А можно и в Прут.
Головой вниз. Спасут?
Киевское время шесть часов двадцать восемь минут.
Die Wut и Der Mut.
Гнев и бесстрашие
Одна буква разницы, но полной чашей
черпаем из прошлого.
Сколько страшного, сколько тошного.
Сколько крови и сколько дерьма.
И всегда одна.
Страна уходящего солнца
и палящего стронция.
Принесите алмазный венец
и коронуйте её, наконец!
II.
Не было. Ничего не было.
Не тащили мертвеца неводом.
Не писали некролог набело.
Дом не разграбили.
Не брали книги с полок библиотеки.
Повесть о настоящем человеке.
Хождение по мукам. Война и мир.
Мойдодыр.
Сказали, что вино — это кровь Христа.
Всё неспроста.
Всё не зря на зелёном сукне.
Догорят в одиноком окне
свечи на Хануку и за Голодомор.
За войну, за чуму, за позор и разор.
По любому из нас.
По одной за раз.
А если всё это уже было?
Сплыло и всплыло,
то, что никогда не тонет.
И ничего, кроме.
А на что тогда молиться?
Где эти лица?
Но мне на лики нельзя.
Читаю, глазами скользя
русский перевод Его откровений.
Сомнений.
У Него справа налево. У меня наоборот.
Всё проходит. И это пройдёт.
Главное, не забывать зажигать свечи.
В пятничный вечер.
В одиноком окне.
В одинокой стране.