«Триптих Суворова через Альпы (зачёркнуто) от лета к осени».
18+
I
Забирай меня скорей.
Восемнадцать есть ужей,
три зелёных обезьянки,
рыжий кенгуру в панамке,
а еще медведи на велосипеде.
В общем, всякая хуйня.
Ярко искры из огня
поднимаются над садом.
День вчера казался адом.
А потом преобразился
и в царевну превратился.
Так бывает, если в меру.
Принимали в пионеров
Октябрятское звено.
Обкурились все в говно.
Вот же счастье. Вот же праздник.
Обоссали сцены задник
На портрете Ильича
обтекала алыча.
Мама, забирай скорей!
Есть ещё пяток ужей.
Доедают обезьянки
два кусочка от панамки.
Едет в Сидней кенгуру,
а куда ещё вору? —
на велосипеде —
спиздил у медведей.
Ну такой прекрасный день,
что царевна-лебедень
час не слазила с шеста.
Тоже девка не проста.
Была членом комсомола,
танцевала в парке голой,
а потом КПСС
и издательство «Прогресс».
Будет ночь и будет песня.
Будет дыму в лёгких тесно.
Забирай меня скорей.
Распизделся, соловей!
II
Лето, нахуй, отлетело.
Осенью бледнеет тело.
Вытирается загар.
И дожди, как на пожар,
экипажами спешат,
как пожарные, но, блядь,
ноги мёрзнут без носков,
а от фиговых листков
раздраженье и экзема.
Жопа в цыпках и проблема
писать ночью во дворе.
Разве что живёшь в селе.
Там привычно. Там коровы
срут и ссут, во что здоровы,
где попало и потом
занимаются с быком
сексом в позе «руки в ноги»
на обосранной дороге.
Но, вообще, я не об этом.
Лето светит красным цветом
уходящего вагона.
Осень — звёзды на погонах,
как у прапора в сельпо —
хуй в расстёгнутом пальто,
покупает пять портвейна —
принимает внутривенно.
Так и мы — глотаем осень.
Мы её одну не бросим.
Нам же девяносто дней
трахаться с дождливой, с ней.
Напиздячимся дождей —
наливай и осень пей.
III
Дождь пиздячит за окном.
Ночь за ночью, день за днём.
Барабанит громко в крыши.
Будто я ещё не слышал,
что уже почти сентябрь.
В небе облако-корабль
распустило серый парус.
Не молюсь ему, но каюсь —
я обманываться рад —
помыслы благие в ад
не позднее ноября,
сука, приведут меня.
В октябре все кошки серы,
в сентябре все гои геры,
а Мария из Магдалы
мне сказала, что ей мало
и что надо добавлять.
Только нет ни Солнца, блядь,
ни Луны за облаками.
Тучи разведу руками,
отожму их, как бельё
и повешу, как ружьё
до зимы висеть на стену
до любви и от измены.
*Гер — мужчина не еврей, принявший гиюр.