Я редко выхожу из тени,
боясь протуберанцев дня
и протоколы намерений
не исполнимы для меня,
хотя по белому и чёрным,
а иногда и кровяным,
записано и по наклонной
корявым почерком чужим,
не оставляющим сомнений —
всё это точно обо мне —
Экклезиастом откровений
Иеремия на холме
не закричит и не заплачет —
где я, где Иерусалим,
и нет ни шекеля на сдачу,
да и не надо, Бог бы с ним.
Тут не до жиру, быть бы живу,
стирать бельё, сажать кусты
и поливать с утра оливу —
когда желания просты,
то их обыденная зрелость
спадает с ветки и в ладонь
ложится чувства неумелость
и упоительная боль.