Поговорили ни о чём
и помолчали о извечном.
Б-г оказался скрипачом,
играющим по нотам млечным
так тихо, что доходит звук
обрывками через помехи,
а мы не замыкаем круг
и ждём звонка от человека,
который перестал звонить
и разучился запятыми
кавычки ставить и чинить
прорехи слова между ними.
И только божий перебор
струны, звенящей пиццикато,
сопровождает разговор,
не состоявшийся когда-то.