Вечером солнце садится в вагон проходящего поезда.
Билеты только в плацкарт, на боковую полку.
Хочется есть, хочется спать, но колется
матрас, будто набитый сухими иголками.
Выпившая проводница с кожаной сумкой с билетами
обещает чай, сахар и вафли «Артек».
Кто решил, что надо брать с меня километрами
за каждый, следующий после первородного, грех?
Пассажиры шуршат газетами в жирных пятнах.
Пахнет курицей, огурцами и самогоном.
В середине вагона, кажется, в пятом,
пьяные дембеля — аксельбанты и золотые погоны.
Хлопает дверь на сквозняках, очередь к туалету.
В тамбуре курят, горячей воды нет.
Это в 1953 году было холодное лето.
А в 1989 нет.